Алфёрово

Дневники
Жаворонкова Андрея Константиновича

1938-1941

Малое Алфёрово и округа

Тринадцатая тетрадь

Апрель-Май 1941 г.

1 апреля 1941 г. Вторник. Развалилась труба. Всё это ложится на мою шею. Заботы и трудности. Как топить? Так? В таком виде нельзя. Может произойти несчастный случай. Хозяйству остаться без крова и соседей.

– Погода начинает сыреть, – подметила баба Васюта, сгорбленная, в руках с ведром, которое находилось под выменем коровы, куда цыркало лучами молоко.

Идёт небольшой снежок. Да, действительно, становится сыро, и в организме чувствуется какая-то немая радость. Солнца не видно. Небо окутано дымом.

Посетил Зинаиду Трофимовну и Марию Семёновну.

Зина хитрая женщина. Она сообщает устами Сани: «Андрей – кипучая натура. Он может сделать то, за что опосле не раз будет ругать себя». Она поняла, что я люблю М.С. Но почему она делает так? Во-первых, из-за конкуренции. Во-вторых, она жалеет меня, так как М.С. имеет слабые стороны. Это мои предположения – гипотезы.

6 апреля. Андрей Александрович прибыл из Смоленска. В школе новая горячая борьба за портфель директора, за чины Толкачёв цепляется. Селедцов возражает. Долин – директор. Толкачёв – завуч.

Селедцов жалуется на то, что ему мала зарплата. Мария Семёновна, ваше положение горькое. Вас хотят освободить от работы. Я против этого.

7 апреля. Сегодня я прочёл в газетах: Германия объявила войну Греции и Югославии. Италия вступила в борьбу против Югославии. На Балканах пожар. Да какой ещё!

Италия для Германии является обузой. Она терпит поражение за поражением. Потеряла Адис-Абебу, Сомали, Эритрию. Мужики находятся в волнении. Они интересуются международными вопросами. Они думают, что им придётся столкнуться с Германией и пройти по Европе. Да, возможно, так и будет.

8 апреля. Продолжаю читать сочинения Каменского «Великая дидактика». Она пробудила грустные размышления. О! Если б учителя, мои воспитатели придерживались принципов мудрого мужа. Все они не учителя, а пародии и карикатуры на учителей.

Придерживаться советов Яна Амоса – быть воспитателем юношества, от которого получал бы пожелания в жизнь. В конце много изречений, мудростей средневекового мира: Аристотеля, Цицерона, Сенеки.

11 апреля. Был в Издешкове. Сдал топографию, тактические занятия. Военную подготовку сдал на «хор» и «отлично».

13 апреля. В доме обороны сдавал восемь гимнастических упражнений из комплекса Г.Т.О.

Утром крепкий мороз. Наст утром – поезд держит. Кажется, сегодня железная дорога не нужна. Поезду по насту напрямик можно чесать. Обедом – кашу ешь: мягкий, в руках не держится, ибо он превратился в снежницу, с которой текёт вода, как с сочного яблока. Вечером покрывается чешуйчатой корой, которая в слабых силах может удержать пешехода, но он не пойдёт, так как наст разрушен солнечными лучами и и превращён ими в сталактиты.

15 апреля. Вторник. Наступили чёрные весенние ночи. Звёзды и месяц погасли. Кругом мрак и плач воды, которая пробивается в оврагах, сквозь зимние сугробы с большим трудом. Темно так, как в холодную ночь под одеялом.

16 апреля. Вода вырвалась из окружения, порвала свои цепи и носится, как разъярённый зверь в руках с огнём и мечом.

Сегодня отпустили на весенние каникулы на 7 дней.

17 апреля. Четверг. Пришла весна! Весна! Как много чувств в этом слове. Чувство тоски, грусти и радости. «Как грустно мне твоё явленье. Весна! Весна! Пора любви».

Сегодня ходил на прогулку в лес. Хотя в лесу снег ещё не сошёл, лес наполнен трелью птиц. Здесь чувствуешь на лоне природы себя ребёнком. Позабываются людские злодеяния. Мозг наполнен мыслями благородства и человека. Журавли летят – перекликаются: краль, караль, краль...

18 апреля. Вечером посетил Петра Никитича. Шёл с мыслями побеседовать на какие-то научные темы с тем, чтобы этот вечер, 18 апреля, принёс пользу. Но что ж! Все его проклятые мысли и злые намерения направлены к тому, чтобы защитить свою шкуру ученическими делами, чтобы ученики пошли своими мечами против остальных учителей. Довольно. Больше ни слова о Толкачёве. Довольно. Хватит.

23 апреля. Среда. Был в Издешкове. Стрелял из мелкокалиберки. Стрелял плохо. Брал концентрированно по 4, 5, 3. Плохо. Совсем плохо.

Неужели это мой левый глаз начинает изменять? Что тогда делать? Ведь это я сам начинаю замечать. Был в Городище. Спал на печке вместе с Рыбаковым.

Какая грязь! Какая скука! Да когда начнутся солнечные дни?! Когда падёт самодержавие грязи?!

До 3 часов ночи провёл последние часы с Марией Семёновной. Она едет в Сумароково. О многом мы поболтали. Но я не мог признаться в своей любви к ней. Она уехала. Её уже нет. Но в груди оставила свой взгляд, свою планиду, которая заставляет меня страдать и мучиться. Я ношу в груди нарыв, от которого достаточно больно.

Его нужно было уничтожить – объясниться. Но по слабости своей натуры, в которой много стыда и совести, но мало воли и нахальства, а последнего совсем нет, я не в силах был это сделать. Лучшие люди уходят из нашего коллектива. Остаются невежды, ослы с лирой, которые не учат, а портят, не воспитывают, а контролируют.

Да, тот образ, в котором я хотел найти выражение идеальной, кристаллической, а если и надо было, романтической любви, уехал. Итак, что я ищу, того не нахожу. Да и вряд ли могу найти в обществе молодых «красавиц». Эти «красавицы» до того грубы, ищущие животной любви, не воспитаны и глупы так, что трудно сказать.

20 апреля. Воскресенье. Сегодня «пасха». Великий христианский праздник. Тот день, как говорят Евангелие, Иисус – спаситель мира, вознесся, воскрес и ушёл к богу, на небо. Даже птицы гнёзд своих не вьют.

Бабушка огорчена.

– Раньше народ, как маков цвет, цвёл. Молодёжь на улицах. Танцуют, играют, веселятся. А сейчас? Не стали признавать бога. Затем вас бог и калечит, молодых. В одного уши болят. Другой ходит на костылях. Бог засушил все сады. Засушит и вас, безбожников.

Ходил на трассу к котлованам. Река была неспокойная. Волны грызлись одна с одной. Кидались друг на дружку в бешенстве и ярости. Сцепясь, они исчезали, заключали мир и плыли тихо, догоняя друг дружку.

27 апреля. Воскресенье.

Ходил в лагерь, взлезал по лестнице на вышку и репетировал своё первомайское выступление. Слова подобрал хорошие, выразительные. Предложения синтаксически связаны. Существительное поясняет прилагательное. Недостаток тот, что мало жестов, как лицом, так и руками. Не мешало бы познакомиться с античными ораторами: Цицероном, Дифосгеном. Вообще с теорией риторики.

Толя через Анюту и в личном разговоре сообщила о том, что она любит того, кого любила, и чувство это не охладело и сейчас. Я понял, что это относится лично ко мне. Вряд ли что получится у нас с ней. Правда, я мог бы полюбить её, хотя и сейчас, после тех неурядиц и конфликтов я её не люблю, но уважаю как друга, как товарища, как девушку с хорошим характером.

Если я её полюблю, то любовь наша будет не с тем жаром, напыщенностью и чувством, как осенью, в сентябре-октябре 1940 года.

Отец Толи замечательный деловитый человек. Он питает ко мне симпатию и, возможно, хочет сделать меня своим зятем. Он умный. Но не грамотный, с большим любопытством. Замечательно он сегодня рассказывал о жене. Здесь он прав. Как действует обстановка, среда, природа. Я слушал его с большой жадностью. В армию пойду, придётся иметь с ним связь, переписку и написать о тоске по родине.

Была вечеринка, где пришлось танцевать страданье, краковяк, тустеп, Яблочко, златые горы, цыганочку, канаву и русскую. Шутил. Публика восхищалась моими остротами.

29 апреля. Вторник. Сегодня постановил: ложиться спать – заниматься гимнастикой. Вставать – заниматься гимнастикой. Гимнастика должна войти в быт.

Более недели я не видел солнца. Только дождь, суморось, грязь, серое, иногда почти чёрное, страшное небо.

Такой плохой весны я не встречал. Не дождусь, когда увижу солнце, зелёные, распустившиеся деревья, сухой лес, свою беседку.

Закуриваю, делаю гимнастику, ложусь спать.

30 апреля. Среда. Взгляд Марии Семёновны поразил меня. Она пришла сегодня утомлённая с Сумарокова. На лице красные пятна, которые больше заставляют меня её любить.

Как выше уже сказано, не хотел писать ни слова о Толкачёве. Но как не писать, когда он у ларька выругал, как Антонову козу, да притом спортил настроение на вечер, на постановку, роль которой я гадко играл (не знал слова + Толкачёв). За что? Что пришёл вечером в ларёк, где он с Пименовым Григорием плутовал. «Ни то, ни сё, не богу свечка, ни чёрту кочерга».

Был вечер, посвящённый 1 маю. Выступать не выступал, хотя был подготовлен, как следует, от моих слов он бы слетел с копытей.

Ребята бурсачили. Курили вместе, как и всегда. С одной папироски 5 человек. Домой шёл один. Уже было видно. Птицы проснулись. Дал простор своим мыслям.

1 мая. Четверг. Встал в 9 часов. Умылся. Сделал упражнения. Одел калоши, белые брюки, белую рубашку в полосочку, шёлковый ярко-синий галстук и феску. Одежда майская. Настроение хорошее. Этому способствует погода. Припекает солнце. Голубое небо, по которому проплывают крупнейшие айсберги-облака.

С учителями: Евгений Тимофеевич, Мария Семёновна, Сима Борисовна, Мария Михайловна, Зинаида Трофимовна гуляли в игры. Догоняли друг друга. Шутили, смеялись, пели.

Они приглашали меня с ними праздновать первомай, но я отказался. Я ученик. Они мои учителя. Хотя грань невелика. Николай Савельевич, с рук которого я вырвался, заставил меня выпить стакан красного вина.

Иванова Маня призналась, что любит меня и сообщила о злодеянии, которое готовят Андреева Мария и Герасимова – это научить, натравить ребят, чтобы они меня избили. Бдительность. С поличным разоблачить их провокаторские планы и злые намерения.

Герасимова завистливая и злобная женщина. Она ненавидит меня за то, что имею успех среди женщин (хотя я не стараюсь). Многие обо мне отзываются высоко и положительно. Она жадная. Да, она племянница Младовым. Младовы, по-видимому, каждому хорошо известны. Сибирь, Сибирь. Вот их истинный путь и школа воспитания. Они не враги революции.

2 мая. Пятница. Был в Третьякове, где встретился с учительницей, которая учила меня в 6 классе, Борисовой Натальей Васильевной. Она меня не узнала.

– Какой ты мужественный стал, как похорошел!

Я ответил:

– Всё движется, всё изменяется – нет постоянств в природе. Солнце на одном месте не бывает.

Разговор продолжался около часу. Она осталась довольна мною, нашим разговором и моим умом вообще.

Погода замечательная. Тепло. Сухо. Перистые облака. Синее небо. Вода в реке – чёрная, дна не видно. Но зато спокойная, тихая, чуть-чуть можно было различить, что она направляется к западу. Дух хороший, Скуки нет.

Послал письма братьям: Пете – в Ленинградскую область, Коле – в УССР, Ване – в БССР, Сане – в Запорожье.

Вечером посетил дом Борисова Василия [32]. Разговаривал с Ниной [33]. Нина учится в Смоленском мединституте. Она тихая, культурная, нравственно воспитана.

Казакова
Казакова Нина Васильевна

В комнате все спали, одни мы разговаривали, и этому счастью никто не мешал. Наши взгляды нежно, товарищески встречались, но с одной стороны они быстро опускались, как-бы стыдились чего-то неизвестного. Беседу вели о многом. Я в её влюбился со всей силой поэтической души. Она прекрасна сердцем, душой, образованностью, справедливостью, выдержанностью. Как и все медики, она мало читала художественной литературы. Я ей порекомендовал ряд книг, мною прочитанных.

Да, придёт день, мы полюбим друг друга. Она была бы замечательной женой и отличной матерью. Ровно в 2 часа ночи я покинул пределы дома. Ночевал у Тани. Домой пришёл в 9 часов утра.

3 мая. Суббота.

Был на станции Алфёрово, где думал увидеть Борисову Нину. Её не было. Почему? Трудно сказать. Ведь она обещалась быть и поехать в Смоленск с 8-часовым. Да, я вправду люблю её. Часто думается, вспоминается. Надо увидать её брата и послать ей письмо.

Был у дяди Николи и у дяди Егора. Коля – исключительная натура. Он способный, развитый, смекалистый, но семья связала его по ногам и рукам. Какой был бы замечательный специалист в железнодорожном транспорте, да и во всякой другой промышленной отрасли.

Ночевал у Васильева Василия. Спал хорошо и спокойно.

Я должен стать политическим деятелем государства ленинского типа. Трудам Марксизма больше внимания. Ленин – вот мой бог, отец, товарищ, друг, гражданин. Ленин будет жив! Быть политическим деятелем – эта мысль у меня зародилась не сегодня, а два, три года назад.

4 мая. Воскресенье. Школа. Достопримечательного не получил. К олимпиаде готовили физкультурные пирамиды. Упражнения получались хорошо.




Судьбы Азаровка Азарово Александровское Алфёрово Алфёрово станция Мал.Алфёрово Афанасово Белый Берег Бекасово Берёзки Бессоново Богородицкое Боровщина Воровая Высоцкое Гвоздяково Голочёлово Горлово Городище Гридино Дача Петровская Дубки Дымское Евдокимово Енино Енная земля Ершино Жуково Заленино Зимница Изборово Изденежка Издешково Изъялово Казулино Комово Кононово Костерешково Костра Куракино Ладыгино Ларино Лещаки Лопатино Лукино Лукьяново Марьино Морозово Мосолово Негошево Никитинка (Болдино) Никитинка (Городище) Николо-Погорелое Никулино Панасье Перстёнки Реброво Рыхлово Плешково Починок Рагозинка (Шершаковка) Сакулино Саньково Семлёво Семлёво (старое) Сеньково Сережань Скрипенка Старое Село Сумароково Телятково Третьяково Уварово Ульяново Урюпино Усадище Федяево Халустово Холм Холманка Чёрное Щелканово Яковлево (Каменка) Якушкино Наша часовня

www.alferovo.ru в социальных сетях